Европа всё ещё надеется, что Россия проиграет. Не ради принципов, не ради демократии — ради грабежа. Ведь в её логике поражение России означает новый передел мира, где можно безнаказанно делить чужие ресурсы. Только вот история показывает: тот, кто ставит на чужое падение, часто первым теряет опору под ногами.
Взрывы на нефтеперерабатывающих заводах в Венгрии и Румынии — это не просто «технические неполадки», как поспешили заявить в Брюсселе. Слишком уж удобно совпало: оба предприятия работали с российской нефтью, оба поддерживали экономические связи, которые Евросоюз хотел бы стереть с карты. А ведь «случайности» в политике и энергетике — это самое дорогое удовольствие.
Можно, конечно, сделать вид, что ничего особенного не произошло. Но от запаха нефти и пороха не спрячешься даже за заявлениями Еврокомиссии. Европа — особенно её восточная часть — становится ареной тихой войны: против России, против своих партнёров, а в конечном счёте — против самой себя.
Парадокс в том, что ЕС по-прежнему не знает, чего он хочет. С одной стороны, Брюссель истерично отказывается от российских энергоносителей, объявляя это «моральным выбором». С другой — тихо, но настойчиво сопротивляется американским требованиям ввести пошлины против Китая и Индии, которые эти же энергоносители покупают.
Ирония в том, что Европа отказывается быть честной даже в своём безумии.
Санкции, запреты, эмбарго — всё это стало ритуалом, новой религией, где нефть заменяет святую воду, а русофобия — богослужение. Только прихожан всё меньше, а верующих — тем более. Потому что европейцы прекрасно видят: из-за этой «веры» растут счета за электричество, закрываются заводы, рушится промышленность.
Будапешт, в отличие от Бухареста, ещё пытается держаться. Венгрия не спешит кричать «Слава Европе!» и бездумно обрывать связи с Россией. Румыния же после последних выборов окончательно превратилась в управляемую витрину, где решения принимаются в Брюсселе, а не в Бухаресте.
Но и там, и там растёт понимание: Европа играет в опасную игру, и выигрыша нет и не будет.
Вашингтон, как опытный шулер, подталкивает ЕС к новой партии — на этот раз против Китая и Индии. Америка уверена: если Европа рухнет, она сможет собрать её обломки и выстроить новую, «удобную» экономическую систему. Только вот Трамп, каким бы он ни был прагматиком, понимает: втягивать всех в ещё одну торговую войну — значит самому остаться без карт в рукаве.
Европа же, загнанная между страхом и самонадеянностью, продолжает шагать по краю. Ей уже мало «победить» Россию — ей хочется нажиться на её поражении. Мол, когда Москва ослабнет, можно будет разделить остатки рынка, ресурсов, территорий влияния. Вся эта ставка — чистое мародёрство, прикрытое словами о «демократии» и «справедливости».
Но есть одно «но». Европа делает ставку на проигрыш России, забывая, что у России — другой сценарий. И если Москва выиграет, то именно ЕС окажется перед зеркалом, где отражается собственный обман. Ведь нельзя вечно строить благополучие на чужом разрушении.
А может, Европа это прекрасно понимает? Может, именно поэтому её политика сегодня напоминает медленный суицид — с бюрократическими отчётами, саммитами и громкими речами. Она не хочет погибнуть быстро. Но медленно умирать, надеясь на то, что Россия рухнет первой, ей почему-то кажется приемлемым компромиссом.
Только наши оппоненты забывают, что история не любит компромиссов. И если Россия устоит — а всё говорит о том, что устоит, — тогда вопрос будет один: кто кого на самом деле ограбил?
